ДРАКОН
Сценарий спектакля Театра-студии на Юго-Западе
по пьесе Евгения Шварца
1-е действие
Пантомима. Музыка — виолончель, за ней слышится дыхание какого-то огромного существа. В тусклом свете видно, как три Головы Дракона парят, покачиваясь в потоках воздуха.
Затемнение.
У левой колонны Шарлемань, Эльза, Кот и Мальчик, испуганно прижавшись друг к другу, следят за небом. Кот тихо шипит вслед пролетающему Дракону «пшел, пшел отсюда!».
Затемнение.
В музыке — рычание. У задника жмется группа горожан и тоже следит за небом.
Затемнение.
У левой колонны с обреченными лицами танцуют, прижавшись друг к другу, Миллер и Анжелика.
Затемнение.
В центре сцены Бургомистр разыгрывает сумасшедшего, «разговаривает» с кем-то наверху, спрашивает и ждет ответа. Смеется.
Затемнение.
Смех переходит к 1-й Голове Дракона, которая появляется в центре сцены, засунув руки в карманы шинели.
Затемнение.
Смеется уже 3-я Голова, оказавшись в той же позе на той же точке. В музыке — издевательский вздох. Дракон смотрит на часы. Музыка замолкает. Дракон расправляет руки и «взмывает вверх» под автоматные очереди, они же — металлический грохот драконьих крыльев.
Затемнение.
Грохот, взрывы, рваные вспышки красного света. С криком «Дракон!» на сцену выбегает Мальчик. Включается стробоскоп. По сцене мечутся горожане, прикрываясь от вспышек руками.
После звуков боя — тихая музыка, горожане крадутся вдоль задника, тихонько переговариваясь. Слышны голоса Генриха и бургомистра. Все уходят. Музыка стихает.
Затемнение. Пауза.
Наверху раздается стук и голос. (В спектаклях на большой сцене Ланцелот появлялся с первыми репликами из глубины зрительного зала и шел по проходу к сцене, собирая «ниточки» зрительского внимания.)
Ланцелот. Эй-эй-эй! Господин хозяин! Госпожа хозяйка! Живая душа! Откликнись! (Включается свет, Ланцелот стоит на площадке лестницы, мнет шляпу в руке.) Никого… Странно. Дом пуст. Ворота открыты. Двери отперты. Окна настежь. Хорошо, что я честный человек, а то пришлось бы мне сейчас дрожать, оглядываться, выбирать, что подороже и бежать что есть мочи, когда так хочется отдохнуть… Эй! Господин хозяин! Госпожа хозяйка!
В окне высвечивается Кот.
Кот. Мяяу!
Ланцелот. Господин Кот! Здравствуйте!.. Господин Кот, а скоро ли вернутся ваши хозяева? Вы молчите?
Кот. Молчу.
Ланцелот. А почему, позвольте спросить?
Кот. Когда тебе тепло и мягко, мудрее дремать и помалкивать, мой милейший.
Ланцелот. Ну, а все-таки, скоро вернутся ваши хозяева?
Кот. Ох, они ушли, и это крайне приятно.
Ланцелот. О! Вы их не любите?
Кот. Я? Да я люблю их каждым волоском своего меха, и лапами, и усами. Но им грозит огромное горе, и я отдыхаю душой, только когда они уходят со двора.
Ланцелот. Так им грозит беда? А какая?
Кот. Ну-у…
Ланцелот. Ты молчишь?
Кот. Молчу.
Ланцелот. Почему?
Кот. Когда тебе тепло и мягко, мудрее дремать и помалкивать, чем копаться в неприятном будущем, мяуу!
Ланцелот. Ну Кот (гладит его, тот млеет), Кот… Кот, ты меня пугаешь, мне не хочется верить, что этому милому дому грозит беда. Что здесь случилось? Ну, Кот, говори!
Кот (внезапно опомнившись, патетически). Дай мне забыться, прохожий!
Ланцелот. Кот, ты плохо меня знаешь! Я — человек до того легкий, что меня как пушинку носит по всему свету, и я с легкостью вмешиваюсь в чужие дела. Из-за этого я был девятнадцать раз ранен легко, три раза — тяжело, и один раз смертельно. Но я жив до сих пор, как видишь, потому что я не только легок, как пушинка, но и упрям, как осел. Ну, говори, говори, какая беда грозит твоим хозяевам, а? Может быть, я смогу им помочь?
Кот. Ты?
Ланцелот. Да, я.
Кот. Не уверен.
Ланцелот. Со мной это случалось. Ну, скажи!
Кот. Не скажу.
Ланцелот. Скажи!
Кот. Нет!
Ланцелот. Ну!.. (Щекочет Кота.)
Кот (млеет). Все равно не скажу!
Ланцелот. Ну скажи хотя бы — как тебя зовут?
Кот (у него резко портится настроение). Машенька.
Ланцелот. А я думал, ты кот.
Кот. Да, я кот! Я — кот! Но люди иногда бывают так невнимательны. Мои хозяева до сих пор удивляются, что я еще ни разу не окотился. Они мне говорят — «что же это ты, Машенька?»
Ланцелот. Так что же это ты, Машенька?
Кот. И больше я тебе не скажу ни слова.
Ланцелот. Ладно, не обижайся! Не обижайся! Ну, скажи хотя бы, кто они — твои хозяева?
Кот. Мои хозяева?
Ланцелот. Да.
Кот. Мои хозяева — господин архивариус Шарлемань и его единственная дочка, у которой такие мягкие лапки, — милая, нежная, бедная Эльза. (Плачет.)
Ланцелот. Кот, Кот, ну не плачь. Кому из них грозит беда?
Кот. Ах, ей, и следовательно, всем нам.
Ланцелот. А что ей грозит? Ну же!
Кот. Слушай! Слушай! Мяяу! Вот уже четыреста лет, как над нашим городом поселился Дракон.
Ланцелот. Дракон?
Кот. Дракон.
Ланцелот. Прелестно.
Кот. Прелестно?.. И он наложил на наш город дань. Каждый год он выбирает себе девушку, и мы, не мяукнув, отдаем ее Дракону, и он уводит ее к себе в пещеру, и мы больше этих девушек никогда не видим. Говорят, они умирают в этих пещерах от омерзения… (Слышен грохот пролетающего Дракона, Кот грозит и кричит ему вслед.) А-а-а! Фррр! Пшел! Пшел вон! Ффф!
Ланцелот (cперва отступает за колонну, потом осторожно выходит на середину сцены, вглядываясь в небо). Кому это ты?
Кот. Дракону. Он выбрал нашу Эльзу. Проклятая ящерица! Ффф! (Грохот стихает.)
Ланцелот (cпрашивает деловым тоном, глядя вслед улетевшему Дракону). Сколько у него голов?
Кот. Три.
Ланцелот. Порядочно. А лап?
Кот. Четыре.
Ланцелот. Ну, это терпимо. С когтями?
Кот. Да, пять когтей на каждой лапе. И каждый коготь — с олений рог.
Ланцелот. Серьезно? И острые у него когти?
Кот. Как ножи.
Ланцелот. Так. Ну, а пламя выдыхает?
Кот. Да.
Ланцелот. Настоящее?
Кот. Леса горят.
Ланцелот. А-га. В чешуе он?
Кот. В чешуе.
Ланцелот. И, небось, крепкая чешуя-то?
Кот. Основательная.
Ланцелот. Ну, а все-таки?
Кот. Алмаз не берет.
Ланцелот. Та-ак… Рост?
Кот. С церковь.
Ланцелот. А-га. Все ясно. Ну, спасибо, кот! (Нахлобучивает шляпу.)
Кот. Вы собираетесь драться с ним?
Ланцелот. Посмотрим.
Кот. Умоляю вас — вызовите его на бой. Он, конечно, убьет вас. (Реакция Ланцелота.) Но пока суть да дело, можно будет помечтать, развалившись перед очагом, о том, как случайно или чудом, так или сяк, не тем, так этим, может быть, как-нибудь, а вдруг и вы его убьете…
Ланцелот. Ну ты хитрый кот…
Тихая музыка.
Кот. Тсс! Вот они идут, мои хозяева…
На площадке лестницы появляются под руку Шарлемань и Эльза. У Шарлеманя в руках потрепанный портфель.
Ланцелот (снимая шляпу и кланяясь). Здравствуйте! Здравствуйте, добрый господин и прекрасная барышня…
Шарлемань. Здравствуйте, молодой человек. (Проход.)
Ланцелот. Ваш дом смотрел на меня так приветливо, и ворота были открыты, и в кухне горел огонь, и я вошел без приглашения. Простите.
Шарлемань. Не надо просить прощения. Наши двери открыты для всех. Дайте мне вашу шляпу, я повешу ее на гвоздик. (Забирает шляпу и относит её к окну.)
Эльза. Что с вами?
Ланцелот. Ничего.
Эльза. Мне показалось, что вы испугались меня.
Ланцелот. Нет, нет, это я просто так.
Шарлемань. Я люблю странников. Это оттого, вероятно, что я всю жизнь прожил, не выезжая из города. Откуда вы пришли?
Ланцелот. С юга.
Шарлемань. И много приключений было у вас на пути?
Ланцелот. Больше, чем мне хотелось бы.
Эльза. Вы устали, наверное…
Шарлемань. У нас вы можете хорошо отдохнуть. Эльза! Иди, накрывай на стол. (Эльза подходит к Шарлеманю и берет его за руку.) У нас очень тихий город. Здесь никогда и ничего не случается.
Ланцелот. Никогда?
Шарлемань. Никогда. На прошлой неделе, правда, был очень сильный ветер.
Кот. У одного дома едва не снесло крышу!
Шарлемань. Но это не такое уж большое событие.
Ланцелот. Простите, вы говорите, что у вас очень тихий город?
Шарлемань. Да, конечно.
Тихая музыка.
Ланцелот. А… Дракон?
Все вздрогнули, Эльза прижалась к Шарлеманю. Музыка оборвалась.
Шарлемань. Ах, это… Но ведь мы так привыкли к нему… Он уже четыреста лет живет у нас.
Ланцелот. Но мне говорили, что ваша дочь…
Эльза. Господин прохожий!
Ланцелот. Меня зовут Ланцелот.
Эльза. Господин Ланцелот, простите, я не хочу вам делать замечание, но все-таки прошу вас, — ни слова об этом.
Ланцелот. Почему?
Эльза. Потому что тут уж ничего не поделаешь.
Ланцелот. Вот как!
Шарлемань. Да, тут уж ничего не поделаешь. Мы сейчас гуляли в лесу и обо всем подробно переговорили. Завтра, как только Дракон уведет Эльзу, я тоже умру.
Эльза. Папа, не надо об этом.
Ланцелот. Простите, еще только один вопрос. Неужели никто не пробовал драться с ним?
Шарлемань. Последние двести лет — нет. До этого с ним часто сражались, но он убивал всех своих противников. Это удивительный стратег и великий тактик. Он атакует врага внезапно, забрасывает камнями сверху, потом устремляется отвесно вниз, прямо на голову коня и бьет его огнем, чем совершенно деморализует бедное животное. А потом он разрывает когтями всадника. Ну, и в конце концов против него перестали выступать.
Ланцелот. А целым городом не пробовали?
Шарлемань. Пробовали…
Ланцелот. Ну и что?
Шарлемань. Он сжег предместья и половину жителей свел с ума своим ядовитым дымом. Это — великий воин.
Ланцелот. Значит, против него перестали выступать, и он совершенно обнаглел…
Шарлемань. Нет, что вы! Он очень добр к нам.
Ланцелот. Добр?!
Шарлемань. Уверяю вас. Когда нашему городу грозила холера, он по просьбе городского врача дохнул своим огнем на озеро и вскипятил его. Весь город пил кипяченую воду и был спасен от эпидемии.
Ланцелот. Давно это было?
Шарлемань. О, нет, всего восемьдесят два года тому назад. Но добрые дела не забываются.
Ланцелот. А что еще он сделал доброго?
Шарлемань. Он избавил нас от цыган.
Ланцелот. Но цыгане — очень милые люди.
Шарлемань. Что вы! Какой ужас! Я, правда, в жизни своей не видал ни одного цыгана. Но я еще в школе проходил, что это люди страшные.
Ланцелот. Но почему?
Шарлемань. Это бродяги по природе и по крови, они враги любой государственной системы, иначе они обосновались бы где-нибудь, а не бродили бы туда-сюда. Их песни лишены мужественности, их идеи разрушительны. Они воруют детей. Они проникают повсюду. Теперь мы вовсе очистились от них, но еще сто лет назад любой брюнет обязан был доказать, что в нем нет цыганской крови.
Ланцелот. Да кто вам рассказал все это о цыганах?
Шарлемань. Наш Дракон. Цыгане нагло выступали против него в первые годы его власти.
Ланцелот. Славные, нетерпеливые люди!
Шарлемань. Не надо, пожалуйста, не надо так о нем говорить.
Ланцелот. Ну, ладно. А что он ест, ваш Дракон?
Шарлемань. Город наш дает ему тысячу коров, две тысячи овец, пять тысяч кур и два пуда соли в месяц.
Кот. Да, а летом и осенью сюда добавляется еще десять огородов салата, спаржи и цветной капусты.
Ланцелот. Да он же объедает вас!
Шарлемань. Нет, что вы! Мы не жалуемся. А как же можно иначе? Ведь пока он здесь, ни один другой Дракон не осмелится нас тронуть.
Ланцелот (подходит к нему, обращается доверительно). Да другие-то, по-моему, все давно перебиты.
Шарлемань. А вдруг нет?
Ланцелот. Я вас уверяю.
Шарлемань. Это я уверяю вас, молодой человек: единственный способ избавиться от всех Драконов (Ланцелот изображает заинтересованность) — это иметь своего собственного. Но довольно об этом, прошу вас. Лучше вы расскажите нам что-нибудь интересное. (Отходит в сторону, к Эльзе.)
Ланцелот. Хорошо. Я расскажу… Вы знаете, что такое жалобная книга?
Эльза. Нет.
Ланцелот. Так знайте же. В пяти годах ходьбы отсюда, в Черных горах, есть огромная пещера. И в пещере этой лежит книга, исписанная до половины. К ней никто не прикасается, но страница за страницей прибавляется к написанным прежде, прибавляется каждый день. Кто пишет? Мир! Горы, травы, камни, деревья, реки видят, что делают люди. Им известны все преступления преступников, все мучения страдающих напрасно. От ветки к ветке, от капли к капли, от облака к облаку доходят до пещеры в Черных горах человеческие жалобы, и книга растет. Если бы на свете не было этой книги, то деревья засохли бы от тоски, а вода стала бы горькой.
Шарлемань. Простите… А для кого пишется эта книга?
Ланцелот. Для нас. Для меня и немногих других.
Шарлемань. Для вас?
Ланцелот. Да. Мы — легкие, внимательные люди. Мы проведали, что есть такая книга и не поленились добраться до нее. А заглянувший в эту книгу однажды, не успокоится вовеки. Ах, какая это жалобная книга! На эти жалобы нельзя не ответить. И мы отвечаем.
Эльза, Шарлемань. Как? Как?
Ланцелот. Мы вмешиваемся в чужие дела. Мы помогаем тем, кому необходимо помочь и уничтожаем тех, кого необходимо уничтожить. Помочь вам?
Кот. Да!.. (Эльза взглядывает на него с укоризной.)
Шарлемань. Чем? Чем вы нам можете помочь?
Ланцелот. Три раза я был ранен смертельно, и как раз теми, кого насильно спасал. И все-таки, хоть вы не просите меня об этом, я вызову на бой Дракона! Слышите, Эльза!
Эльза (порывисто выходит вперед; говорит с достоинством отчаяния). Зачем?! Зачем вы все это затеваете? Всё было так ясно и достойно. И вовсе не так страшно умереть молодой. Все состарятся, а ты — нет.
Ланцелот. Что вы говорите — подумайте! Деревья — и те вздыхают, когда их рубят.
Эльза. А я не жалуюсь.
Ланцелот. И вам не жалко отца?
Эльза. Но ведь отец умрет, когда он этого захочет. А это, в сущности, счастье.
Ланцелот. И вам не жалко расставаться с вашими подругами?
Эльза. Нет. Ведь если бы не я, Дракон выбрал бы кого-нибудь из них.
Ланцелот. А жених ваш?
Эльза. Откуда вы знаете, что у меня… был… жених?
Ланцелот. Ну, неважно. Я догадался.
Эльза. Но ведь Дракон, чтобы утешить Генриха, назначил его своим личным секретарем.
Ланцелот. Да, с таким женихом, конечно, не так жалко расстаться.
Эльза. Ни капельки.
Ланцелот. Ну, а ваш родной город? Вам не жалко его оставить?
Эльза. Но ведь как раз за свой родной город я и погибаю.
Ланцелот. И он равнодушно принимает вашу жертву?
Эльза. Нет, нет, меня не станет в воскресенье, а до самого вторника весь город погрузится в траур. Целых три дня никто не будет есть мяса. К чаю будут подаваться особые булочки под названием «бедная девушка» — в память обо мне.
Ланцелот. И это всё?
Эльза. А что еще можно сделать? (Вдруг смотрит на него с надеждой.)
Ланцелот. Да убить Дракона!
Эльза. Нет, это невозможно!..
Музыка, грохот крыльев, вспышки света.
Кот. Легок на помине! Эй ты, летающая лягушка! Пшел отсюда! (и т.д.)
На лестнице появляется 1-я Голова Дракона. Ланцелот, коротко глянув на него, смотрит из-под руки вверх, надеясь увидеть Дракона. 1-я Голова глуховата, говорит не спеша, притворно-ласково, с сентиментальной улыбкой. Одежда — военный френч и шинель. (В 1985 году, к 40-летию Победы, у 1-й Головы появились еще и сталинские усы.)
1-я Голова. Здорово, ребята! Здравствуй, Шарлемань! Эльза, крошка, здравствуй! Э-э-э! Да у вас, я вижу, гость! Кто это?
Шарлемань. Это странник. Прохожий.
1-я Голова. Как? Рапортуй громко, отчетливо, по-солдатски.
Шарлемань. Это странник.
1-я Голова. Не цыган?
Шарлемань. Что вы! Это очень милый человек!
1-я Голова. А?
Шарлемань. Милый человек.
1-я Голова. Хорошо. Странник, а что же ты не смотришь на меня?
Ланцелот. А я жду, когда войдет Дракон.
1-я Голова (выходит на центр). Ха-ха-ха. Я — Дракон.
Ланцелот. Вы?? А мне говорили, что у вас огромный рост, три головы, когти…
1-я Голова. А я сегодня попросту, без чинов.
Шарлемань. Господин Дракон так давно живет среди людей, что иногда сам превращается в человека и заходит к нам в гости по-дружески.
1-я Голова. Да, мы воистину друзья, дорогой Шарлемань. Каждому из вас я даже больше, чем друг. Я друг вашего детства. Мало того, я друг детства вашего отца, деда, прадеда. Я помню вашего прапрадеда в коро-о-теньких штанишках… (Демонстративно смахивает слезу.) Черт, непрошеная слеза… Ха-ха-ха! Приезжий таращит глаза. Ты не ожидал от меня таких чувств? Ну, отвечай… Растерялся, сукин сын… Ну, ну, ничего. Эльза! Дай лапку. Плутовка, шалунья! Какая теплая лапка! Мордочку выше! Улыбайся. Улыбайся! Так. Ты чего, прохожий? А?
Ланцелот. Любуюсь.
1-я Голова. Молодец. Четко отвечаешь. Любуйся. У нас все попросту, по-солдатски. Раз — два, горе — не беда! (смеется) …Зачем приехал сюда?
Ланцелот. Чтобы убить тебя.
1-я Голова. Громче. Не слышу.
Ланцелот. Я вызываю тебя на бой, слышишь ты, Дракон? (Дракон со смехом отворачивается.) Я вызываю тебя в третий раз!
Дракон хохочет. В музыке — грохот. Короткое затемнение в центре, свет остается на Ланцелоте и Коте слева, и на Эльзе с Шарлеманем справа. Грохот стихает. Смех в центре изменяется, и к залу поворачивается уже 2-я Голова Дракона. Это холодный воин. Говорит скрипучим голосом, жестко, отрывисто, быстро. Одет в ту же шинель, опирается на палку (она же — ружье).
Кот. Не удивляйся, дорогой Ланцелот, у него три башки. Он их меняет, когда пожелает.
2-я Голова. Ваше имя — Ланцелот?
Ланцелот. Да.
2-я Голова. Вы потомок известного странствующего рыцаря Ланцелота?
Ланцелот. Это мой дальний родственник.
2-я Голова. Принимаю ваш вызов. Странствующие рыцари — те же цыгане. Вас нужно уничтожить.
Ланцелот. Я не дамся.
2-я Голова. Молодой человек! Я уничтожил: восемьсот девять рыцарей, девятьсот пять людей неизвестного звания, одного пьяного старика, двух сумасшедших, двух женщин — мать и тетку девушек, избранных мной, и одного мальчика двенадцати лет, брата такой же девушки. Кроме того, мною было уничтожено шесть армий и пять мятежных толп… Вы курите? Курите, не стесняйтесь. Вы знаете, в какой день я появился на свет?
Ланцелот. В несчастный.
2-я Голова. В день страшной битвы. В тот день сам Аттила потерпел поражение. Вам понятно, сколько воинов надо было уложить для этого? Земля пропиталась кровью. Листья на деревьях к полуночи стали коричневыми. К рассвету огромные черные грибы, — они называются гробовики — выросли под деревьями. А вслед за ними из-под земли выполз я. Я — сын войны, война — это я. Кровь мертвых гуннов течет в моих жилах. Это холодная кровь. В бою я холоден, спокоен, точен.
Поднимает палку и стреляет в воздух. Резкая очередь, вспышка.
Вы против меня, следовательно вы против войны.
Ланцелот. Что вы! Я воюю всю жизнь.
2-я Голова. Вы — чужой здесь! А мы издревле научились понимать друг друга. Весь город будет смотреть на вас с ужасом и обрадуется вашей смерти. Вам предстоит бесславная гибель, понимаете?
Ланцелот. Нет.
2-я Голова. Я вижу, что вы решительны по-прежнему.
Ланцелот. Даже больше.
2-я Голова. Вы — достойный противник.
Ланцелот. Благодарю вас.
2-я Голова. Я буду воевать с вами всерьез.
Ланцелот. Отлично.
2-я Голова. А это значит, что я убью вас немедленно. Сейчас. Здесь.
Ланцелот. Но я безоружен.
2-я Голова. А вы хотите, чтобы я дал вам время вооружиться? Нет. Я ведь сказал, что буду воевать с вами всерьез. Я нападу на вас внезапно, сейчас. Эльза, принесите метелку… Я испепелю этого человека, а вы выметете его пепел.
Ланцелот. Вы боитесь меня?
2-я Голова. Я не знаю, что такое страх.
Ланцелот. Почему же тогда вы так спешите? Дайте мне сроку до завтра. Я найду себе оружие, и мы встретимся в поле.
2-я Голова. А зачем?
Ланцелот. Чтобы народ не подумал, что вы трусите.
2-я Голова. Народ ничего не узнает. Эти двое будут молчать. А вы умрете сейчас — храбро, тихо и бесславно. (Медленно поднимает палку и целится в Ланцелота, тот застыл, отшатнувшись к стене.)
Шарлемань (выскакивает на линию выстрела и бросается на колени). Стойте!
2-я Голова. Что такое?
Шарлемань. Вы не можете убить его.
2-я Голова. Что?
Шарлемань. Умоляю вас — не гневайтесь, я предан вам всей душой. Но ведь я — архивариус!
2-я Голова. При чем тут ваша должность?
Шарлемань. У меня хранится документ, подписанный вами триста восемьдесят два года тому назад. Этот документ не отменен. Видите, я не возражаю, я только напоминаю. Там стоит подпись: «Дракон».
2-я Голова. Ну и что?
Шарлемань. Как — что?.. Это моя дочка в конце концов. Я ведь желаю только, чтобы она пожила подольше. Это вполне естественно.
2-я Голова. Короче. (Опускает палку.)
Шарлемань. Будь что будет. Я возражаю. Убить его вы не можете. Всякий, вызвавший вас, в безопасности до дня боя, пишете вы, и подтверждаете это клятвой. И день боя назначаете не вы, а тот, кто вызвал вас, — так сказано в документе и подтверждено клятвой. А весь город должен помогать тому, кто вызовет вас, и никто не будет наказан — это тоже подтверждается клятвой.
2-я Голова. Когда был написан этот документ?
Шарлемань. Триста восемьдесят два года тому назад.
2-я Голова. Я был тогда наивным, сентиментальным, неопытным мальчишкой.
Шарлемань. Но документ не отменен.
2-я Голова. Мало ли что.
Шарлемань. Но документ!..
2-я Голова. Довольно о документах. Мы взрослые люди.
Шарлемань. Но ведь вы сами подписали!.. Я сейчас принесу! (Вскакивает и хочет бежать.)
2-я Голова (целится в него). Ни с места!
Шарлемань (отступает к Эльзе, которая стоит рядом с Ланцелотом. Кот из окна исчез). Как же так… Нашелся человек, который пробует спасти мою девочку. Любовь к ребенку — ведь это же ничего. Это можно. А кроме того, гостеприимство — это ведь тоже вполне можно. Зачем же вы смотрите на меня так страшно? Я протестую, я протестую! (Со слезами отворачивается.)
Эльза. Папа, не надо!
2-я Голова. Ладно. Сейчас уничтожу все гнездо. (Поднимает палку и целится.)
Ланцелот (делает шаг вперед, закрывая собой Эльзу и Шарлеманя). И весь город узнает, что вы трус!
2-я Голова. Откуда?
Кот (убегая по лестнице). Всем, всем, всё, всё расскажу, старая ящерица!
Дракон разворачивается и стреляет в Кота.
Кот (сверху из-за кулис). А-а-а! Промазал!
2-я Голова. Ладно. Будем драться завтра. Как вы хотели.
Дракон расправляет руки и с грохотом «взлетает» под затухающий свет.
Кот (появляется на лестнице). Эльза! Ланцелот! (Торжествующе.) Восемь моих знакомых кошек и сорок восемь (горделиво) моих котят побежали в город, они расскажут о предстоящей драке. Мяу! Сам бургомистр бежит сюда!
На лестнице слышны голоса и причитания. Вбегает Бургомистр.
Бургомистр. Эльза! Где прохожий? Мне сказали, что какой-то прохожий… (Налетел на Ланцелота.) Здрассте!.. (Побежал дальше.) Где этот, Ланцелот, что ли… («Показывает» Авилова, обозначая крупный нос, длинные волосы и большие глаза.)
Ланцелот. Да вот он я.
Бургомистр. А-а-а! Прежде всего, будьте добры, говорите потише, по возможности без жестов, двигайтесь мягко, мягко, и, пожалуйста, не смотрите мне в глаза!
Ланцелот. Почему?
Бургомистр. Потому что нервы у меня в ужасном беспорядке. Я болен всеми нервными и психическими заболеваниями, какие есть на свете, и, сверх того, еще тремя, неизвестными до сих пор… Я — чайник! (Слегка присев, уперев одну руку в бок и отставив другую, принимает вид чайника с ручкой и носиком и мягкими широкими приставными шагами движется на Ланцелота.) Я — чайник! Вскипятите меня!.. (Резко меняя тон.) Вы думаете, легко быть бургомистром при Драконе?
Ланцелот. Ну вот, я убью Дракона, и вам сразу станет легче.
Бургомистр. Легче? Ха-ха-ха! Легче?? Ха-ха-ха! Легче! То, что вы осмелились вызвать господина Дракона — несчастье! Дела были в порядке. Господин Дракон своим влиянием держал в руках моего помощника, редкого негодяя, и всю его банду, состоящую из купцов-мукомолов. («Показывает» длинные бороды.) Теперь все перепутается. Господин Дракон будет готовиться к бою, забросит дела…
Ланцелот. Да поймите вы, несчастный вы человек, что я спасу город!
Бургомистр. Город? Ха-ха! Город! Ха-ха-ха! Мой помощник такой негодяй, что я пожертвую двумя городами, только бы уничтожить его. Лучше пять драконов, чем такая гадина, как мой помощник. Умоляю вас, уезжайте! (Испуганно.) Смерть! Смерть стоит за вашей спиной!
Ланцелот (оборачивается). Где?
Бургомистр (подскакивает к Ланцелоту и «пробегается» по нему пальцами). Вот, маленькая побежала… Уезжайте! Уезжайте! (Импровиз, катается по полу.)
Ланцелот. Не уеду.
Бургомистр. Поздравляю вас — у меня начался припадок каталепсии! А-а-а! М-м-м! (Приподнимается и замирает в умоляющей позе на полу.)
Ланцелот. Да поймите вы, несчастный человек, — ведь я спасу всех! Поймите! Не понимаете?
Бургомистр. Не понимаю. (Сел, затем встал.) А скажите… скажите, кто просит вас драться с ним?
Ланцелот. Весь город этого хочет.
Бургомистр. Подойдите сюда! Посмотрите в окно! Лучшие люди города прибежали сюда просить вас, чтобы вы убирались прочь!
Вступает цирковой марш.
Ланцелот. Где они?
Бургомистр. Вот! Вот они. Жмутся у стен. Подойдите ближе, друзья мои!
С лестницы, приплясывая, спускаются горожане, обходят сцену и собираются группкой в правом дальнем углу.
Ланцелот. А почему они идут на цыпочках?
Бургомистр. Чтобы не действовать мне на нервы.
Ланцелот. А почему…
Бургомистр. Много вопросов!
По свистку бургомистра все замирают. Музыка останавливается.
Молодцы! Друзья мои, скажите господину Ланцелоту, чего вы от него хотите? Ну? Раз, два, три!
Миллер. Господин Ланцелот, уезжайте из нашего города!
Все. Скорее! Скорее!
Садовник. Мы живем очень хорошо!
Анжелика. Нам не нужна ваша помощь!
Подруга. Если вы гуманный и культурный человек, вы подчинитесь воле народа!
Снова звучит цирковой марш, и горожане, приплясывая, уходят со сцены. Музыка стихает.
Бургомистр. Вот видите! Если вы гуманный и культурный человек, вы подчинитесь воле народа!
Ланцелот. Ни за что!
Бургомистр. Поздравляю вас! У меня легкое помешательство. Я — чайник. Заварите меня!
Ланцелот. Я понимаю, почему эти людишки прибежали сюда на цыпочках! Чтобы не разбудить настоящих людей! Вот с ними-то я сейчас и поговорю. (Уходит наверх.)
Бургомистр. Вскипятите меня! Чайку попьем… Впрочем, что он может сделать? Дракон прикажет, и мы засадим его в тюрьму. И всё кончится отлично. Дорогая Эльза! Не волнуйся. Секунда в секунду в назначенный срок сам господин Дракон заключит тебя в свои объятия.
Генрих (появляется на лестнице, делает взмах рукой и «ловит на крючок» бургомистра, стоящего спиной к нему в противоположном конце сцены). Хоп!
Бургомистр («отцепляя крючок»). Ну, хватит, хватит, сынок! Тоже экстрасенс нашелся… Здравствуй, сынок!
Генрих. Здравствуй, отец!
Бургомистр. Ты от Него? Никакого боя не будет, конечно? Ты принес приказ заточить Ланцелота в тюрьму?
Генрих. Господин Дракон приказывает — первое…
Бургомистр (изображает официанта, принимающего заказ). На первое…
Генрих. Назначить бой назавтра. Второе…
Бургомистр. На второе…
Генрих. Ланцелота снабдить оружием. Третье…
Бургомистр. На третье…
Генрих. Быть поумнее!
Бургомистр. А у меня ум зашел за разум! Ум! Ум! Где ты? Отзовись! Выйди!
Генрих. Мне приказано поговорить с Эльзой. Наедине.
Бургомистр. Понимаю, понимаю, не буду мешать. Пойду созывать заседание городского самоуправления. Господа! Господа! (Уход.)
Генрих. Здравствуй, Эльза!
Эльза. Здравствуй, Генрих.
Генрих. Ты надеешься, что Ланцелот спасет тебя?
Эльза. Что Дракон велел передать мне?
Генрих (одергивает её). Господин Дракон! Он велел передать, чтобы ты убила Ланцелота, если это понадобится. Ножом. Он будет отравлен.
Эльза. Я не могу.
Генрих. А на это господин Дракон велел сказать, что иначе он перебьет всех твоих подруг.
Эльза. Я… подумаю.
Генрих. А господин Дракон на это велел сказать, что всякое колебание будет наказано, как ослушание.
Эльза. Я ненавижу тебя!
Генрих. А господин Дракон на это велел сказать, что он умеет награждать верных слуг.
Эльза. А Ланцелот убьет твоего Дракона!
Генрих. А на это господин Дракон велел сказать: посмотрим! (уход)
Музыка, грохот, вспышки света. Бургомистр проходит по сцене, объявляет в мегафон:
Бургомистр. Внимание, граждане города! Сегодня, в двенадцать часов дня некий странствующий рыцарь Ланцелот осмелился вызвать на бой нашего любимого господина Дракона. Причина поступка неизвестна. Члены городского самоуправления приглашаются на внеочередное заседание по поводу вручения оружия для рыцаря Ланцелота, согласно драконовскому закону. Просьба сохранять спокойствие… Температура воздуха… Атмосферное давление…
Вспышки стробоскопа. Горожане проходят наверх, с ними идет Ланцелот. Затемнение, музыка смолкла.
На сцене Генрих. По лестнице спиной спускается бургомистр, продолжая что-то кричать оставшимся наверху.
Бургомистр. Господа, умоляю вас, перерыв! Перерыв на полчаса, я тоже человек…
Генрих делает взмах рукой и «ловит на крючок» бургомистра.
Бургомистр («отцепляя крючок»). Ну хватит! Здравствуй, сынок. Ты посылал за мной?
Генрих. Здравствуй, отец. Я хотел узнать, как у вас там идут дела. Надеюсь, заседание городского самоуправления уже закончилось?
Бургомистр. Какое там! За целую ночь едва успели утвердить: «повестка дня»!
Генрих. Умаялся?
Бургомистр. А ты как думаешь? За последние полчаса на мне переменили три смирительные рубашки… Не знаю, к дождю, что ли, но только сегодня ужасно разыгралась моя проклятая шизофрения. Галлюцинации, навязчивые идеи, то, сё… Так и брежу… Так и брежу…
Пантомима. Печатает на машинке, снимает телефонную трубку, что-то в нее говорит, красит губы, дымит сигаретой — словом, это «секретарша».
Генрих. Когда же вы решите вопрос об оружии?
Бургомистр (не отрываясь от пантомимы, небрежно). О каком оружии?
Генрих. Для Ланцелота.
Бургомистр (не отрываясь от пантомимы). Для какого Ланцелота?
Генрих. Ты что, с ума сошел?
Бургомистр (вдруг очнувшись). Конечно! Хорош сын! Совершенно забыл, как тяжко болен его бедняга отец. (Патетически.) О, люди! Возлюбите друг друга! (Испуганно.) О-о-о! Ты видишь, какой бред!
Генрих. Ничего, папа, это пройдет!
Бургомистр. Я сам знаю, что пройдет, а все-таки неприятно!
Генрих. Отец, выслушай меня. Есть важные новости. Старик Дракоша нервничает.
Бургомистр. Неправда.
Генрих. Уверяю тебя. Всю ночь, не жалея крылышек, наш старикан порхал неведомо где. Заявился домой только на рассвете. От него ужасно несло рыбой, что с ним случается всегда, когда он озабочен. Понимаешь?
Бургомистр. Так, так…
Генрих. И мне удалось установить следующее: наш добрый ящер порхал всю ночь исключительно для того, чтобы разузнать всю подноготную о славном господине Ланцелоте.
Бургомистр. Ну, ну?
Генрих. Не знаю, в каких притонах — на Гималаях или на горе Арарат, в Шотландии или на Кавказе, но только старичок разведал, что Ланцелот — профессиональный герой… (Реакция бургомистра: отмахивается, отплевывается, демонстративно затыкает себе рот и т.п.) Ты знаешь, я сам ненавижу людишек этой породы, но Дра-Дра, как профессиональный злодей, очевидно, придает им какое-то значение. Он ругался, скрипел, ныл. Потом дедушке захотелось пивца. Вылакав целую бочку любимого своего напитка и не отдав никаких приказаний, старикан вновь расправил свои перепонки и вот до сей поры шныряет в облаках, как пичужка. Скажи мне, отец, тебя это не тревожит?
Бургомистр. Ни капельки.
Генрих. Отец, ты старше меня…
Бургомистр (бормочет). М-да, м-да. Старше.
Генрих. Ты опытнее…
Бургомистр. М-да, м-да, опытнее.
Генрих. Скажи мне, что ты думаешь о предстоящем бое.
Бургомистр. Бой, сынок, это сложная тактическая разработка…
Генрих. Только говори попросту, без казенных восторгов — неужели Ланцелот может победить?
Бургомистр (показывая жестами, что у стен есть уши). Пожалуйста, сынок, я отвечу тебе попросту, от души. Я так, понимаешь, малыш, искренне привязан к нашему Дракоше! Сроднился я с ним, что ли? Мне, понимаешь, ну, как тебе сказать… даже хочется иногда отдать за него свою жизнь!
Генрих (иронически). Да…
Бургомистр (с пафосом). Нет! Нет, он, конечно, победит, чудушко-юдушко, душечка-цыпочка, летун-хлопотун!.. (Продолжает беззвучно бормотать, нанизывая эпитеты.)
Генрих (слезливо). Не хочешь ты, папочка, попросту, по душам, поговорить с единственным своим сыном!
Бургомистр. Не хочу, сынок. Я еще не сошел с ума. (Спохватываясь.) То есть, я, конечно, сошел с ума, но не до такой степени. (Хватает Генриха за грудки и трясет.)
Генрих. Руки! Руки убери, пожалуйста! Ну что ты, папа! (Вырывается и отходит.)
Бургомистр («падает в обморок», цепляясь за Генриха, тот вынужден его подхватить. Говорит слабым голосом). А теперь ск