[2]
Галина Андреева, жена Павла Куликова, в 1980-1982 и в 1992 годах актриса театра-студии на Юго-Западе.
[3]
Сергей Белякович — первый муж Ольги Авиловой-Задохиной, отец Миши — М.Беляковича. Смысл слов С.Беляковича сводился к тому, что о Мише есть кому позаботиться и ему не нужна сторонняя помощь.
[6]
Василий Михайлович Авилов, отец Ольги и Виктора.
[7]
Ракалия — М.Г., ныне работник Театра на Юго-Западе, прозванная так за частое употребление данного выражения после выхода спектакля «Трилогия».
[8]
Ансамбль, для которого В.Р. Белякович в 1989 году поставил концертную программу.
[9]
«Электрический стул» — особый тип приставного, складная металлическая табуретка, но не обычного, а половинного размера, вдвое уже. Сидеть на ней кому-то крупнее подростка было очень неудобно.
[10]
40 дней со дня смерти О.Авиловой-Задохиной. «Туда», т.е. на Востряковское кладбище.
[11]
Спектакли февраля-марта 1990 г. шли фактически в режиме прогонов. Для предстоящих гастролей в Японии была сделана новая редакция «Гамлета», со значительными сокращениями текста и измененными мизансценами (так называемый «японский вариант»).
[12]
Имеется в виду монолог Офелии:
«Какого обаянья ум погиб!
Соединенье знаний, красноречья
И доблести. /…/
Куда все скрылось? Что передо мной?»
[13]
В «японский вариант» спектакля была вставлена пластическая сцена, изображающая то, о чем Офелия только рассказывает Полонию:
«Он сжал мне кисть и отступил на шаг,
Руки не разжимая, а другую
Поднес к глазам и стал из-под нее
Рассматривать меня, как рисовальщик.
Он долго изучал меня в упор,
Тряхнул рукою, трижды поклонился
И так вздохнул из глубины души,
Как будто бы он испустил пред смертью
Последний вздох. И несколько спустя
Разжал ладонь, освободил мне руку
И прочь пошел, смотря через плечо,
Глаза все время на меня уставя…»
[21]
Имеется в виду Востряковское кладбище, где похоронена О.Авилова-Задохина.
[22]
Речь идет о спектаклях 8.02.90 («Мольер»)[*] и 9.02.90 («Носороги»)[*], где В.Авилов лирические сцены с Армандой и Дези играл не так как прежде — более остро и драматично, так, словно ежесекундно ощущал кратковременность бытия, возможность потери. Ср. в записи Ю.Ч. о спектакле «Мольер» 8.02.90: «И тут — внезапный рывок. Виктора (как и его Мольера) захлестывает боль и нежность. “Целуй меня, целуй!” Он сжимает ее в объятьях, целует — в первый раз — открыто, не таясь перед залом, долгим поцелуем в губы, потом быстро, задыхаясь, прижимая к себе. Они помнят о мизансцене, Галя отворачивается, скользя в его руках — ее лицо полно боли, она на грани слез, но мгновенно находит оправдание, прижав его ладонь к животу. Тишина, он осознает. Нежность, трепетность, словно звенит натянутая струна, словно замирает на секунду дыхание. Глубокие глаза Виктора: “Моя девочка…” Шепот: “Я хочу жить еще один век. С тобой”. (Кто говорит: “Люблю, люблю”, — Галя? Арманда? Кто молит — Мольер? Виктор?) И — Галино: “Ты Жан…” — убеждающе, он же — со слабой улыбкой, словно отрицая, — “Я — Батист…” Твердое, уверенное — “Ты — Мольер!” — возвышая, поднимая. И его сознание расплаты за счастье, счастье любви. Так эта сцена никогда не шла, ни-ког-да».
[23]
И.Г. закончила институт и собиралась возвращаться домой, в Иркутск. Возникла идея в качестве общего прощального подарка подарить ей программку «Гамлета» с автографами всех занятых в спектакле актеров.
[24]
С.Белякович расписался напротив своей фамилии в роли Клавдия, которого он играл много лет назад.
[25]
«У вас получается какой-то двусмысленный завыв» — реплика Генриха из спектакля «Дракон».
[26]
Ошибка автора, Ванин ездил домой на автобусе.
Режиссер-постановщик — Валерий Белякович
Режиссер-ассистент — Ирина Бочоришвили
Художники — Э.Г.Стенберг, Н.И.Поваго
Муз.оформление — Анатолий Лопухов
Муз.консультант — Григорий Шушурин
Художник по свету — С.Макряшин
Художник по костюмам — В.Севрюкова
[28]
«Свалка» — спектакль В.Р. Беляковича во МХАТе им. М. Горького, 1988 г.
[29]
Речь идет о митингах в Москве, проходивших в феврале-марте 1990 г., и связанных с ними усиленных мерах безопасности.
[30]
Музыка группы «Yello», впоследствии использована В.Беляковичем в библейских сценах спектакля Театра на Юго-Западе «Мастер и Маргарита».
[31]
Жан-Мишель Жарр. Начало альбома Zoolook, композиция Ethnicolor. Была использована в спектакле «С днем рождения, Ванда Джун!» Театра-студии на Юго-Западе.
[32]
Речь идет о спектакле «Штрихи к портрету» 4.01.90.[*]
[33]
Имеется в виду сцена из второго действия спектакля «Мольер», во время которой В.Авилов—Мольер неподвижно сидел в кресле. Глаза Мольера казались в этот момент абсолютно ничего не видящими (см. снимки Л.Орловой со спектакля 11.10.89[*]), и у зрителей создавалось впечатление, что и актер настолько погружен в себя, что ничего вокруг не замечает.
[45]
«Гамлет», реплика Клавдия: «Пора забить в колодки этот ужас, гуляющий на воле». Имеется в виду эмоциональное состояние и «направление умов», распространенное тогда в компании — общая мрачность, ожидание плохого, размышления о мистике и странных совпадениях и т.д.
[46]
Имеется в виду эпизод перед «Женитьбой» 13.10.89,[*] когда бывший в этот день администратором И.Китаев радостно сообщил автору об участии в спектакле В.Р.Беляковича.
[56]
Сцена, когда Макдуф узнает о гибели своей семьи, очень походила на соответствующую сцену из «Гамлета». (См. запись Ю.Ч. о прогоне.[*])
[57]
Эпизоды спектакля, которые ранее, в январе-феврале 1990 года, вызывали у актеров острую эмоциональную реакцию. Ср. запись Н.С о спектакле 31.01.90: «Очень напряженный, удерживающий взгляд. Но удерживающий не палку, не руку дракона, а самого себя — от желания метнуться в сторону, сделать что-нибудь. Чудовищное усилие заглушить в себе голос природы, заставить подчиниться тому, что сейчас произойдет».[*] А также запись Ю.Ч. о спектакле 07.02.90: «А потом ее монолог о том, что не страшно умирать молодой и что будет. Это было такое! Запредельный голос, глаза! Крик. Я смотрю — Коппалов рыдает, размазывая краску».[*]
[58]
Ср. запись в дневнике Л.А. о прогоне «Калигулы» 10.07.89 (Выпуск 1, глава 4, часть 1): «Ванин спокойно сидел в позе мыслителя, положив подбородок на сцепленные пальцы и глядя задумчиво в даль, потупя очи долу… “Воплощенный опыт критической режиссуры”, — обозвала его Соколова. /…/ Когда они все вместе, уже не пытаясь уйти, стояли под грохот аплодисментов вместе с В.Р. на заднем плане, В.В. стал искать кого-то в зале глазами. Естественно, быстро нашел — слишком выделялась на общем фоне поза Ванина. Перекрестный взгляд — полувопрос, полуудивление — “Ну?!” И в ответ – легкое пожатие плеч с соответствующей улыбкой (“Сам видишь… Все прекрасно…”). Боже мой, такую улыбку на лице В.В. я видела только один раз — это была такая вспышка, такая радость — и — самое интересное — по какой-то внутренней связи точно такая же улыбка в ответ возникает на лице у Ванина…».[*]
[59]
И.Волков, администратор на спектакле 8.03.90.
[60]
В предыдущей редакции спектакля Призрак выходил из левого прохода на сцену, проходил вдоль авансцены, направляясь к Гамлету, находящемуся на авансцене справа, затем поворачивался и уходил вглубь, удаляясь на лестницу. Гамлет следил за ним в течение всего прохода по сцене и оказывался на это время спиной к залу.
[61]
Несколько раз Призрак опаздывал выйти в этой сцене, и Гамлету приходилось тянуть время, произнося текст пьесы, отсутствующий в сценарии спектакля.
[62]
Лаэрт всегда в этой сцене был в белой рубашке, автор просто до тех пор не обращала на это внимания.
[63]
В зал, под окошко осветителя: на «Гамлете» там снимали кресла и освобождали рабочую площадку.
[68]
Речь идет о спектакле «Штрихи к портрету» 4.01.90, на котором автор выслушала глаза в глаза монолог о смерти Шукшина, а потом до фанатов дошли слухи о том, что Виктор «шел на этот спектакль как на последний». (См. запись Ю.Ч. о спектакле 4.01.90,[*] а также комментарий к записи Ю.Ч. от 25-26.02.90.[*])